Александр Цфасман -
«некоронованный король» джаза

В 1937 году фильм «С Новым годом!» уже не демонстрировался. Он был снят с экрана и, как говорится, «смыт», все его исходные уничтожили, как и копии, так как в нём наличествует изображение маршалов, генералов и других героев, оказавшихся, к удивлению и негодованию советской общественности, врагами народа... Сохранился единственный экземпляр фильма в Российском государственном архиве кинофотодокументов в Красногорске. Мне удалось снять копию звуковой фонограммы с этой удивительной ленты.

В этом фильме звучит ещё начало вальса-бостона, под который танцует в скромном сельском клубе под высокими мраморными дорическими колоннам деревенская молодёжь - колхозники и колхозницы, находящиеся в отпуске моряки и т.д. В оригинале этот английский вальс-бостон называется «Жизнь». Его исполнял в конце 20-х - начале 30-х годов британский танцевальный оркестр под управлением Джека Хилтона. Он очень романтичный и волнующе-грустный, а текст песни имеет философское содержание. Первая строчка вокальной партии, исполняемой певцом-солистом, звучит так: «Life is only God you maked...» - «Жизнь есть то, что даёт тебе бог лишь однажды». Дальше говорится о том, что нужно без страха и сомнения принять всё, что тебе ниспошлётся свыше: хорошее и плохое, высокое и низкое, доброе и жестокое, и всё ты должен пройти, с достоинством вынести и остаться Человеком с благородной душой и побуждениями. Несмотря на то, что текст весьма похож по своему духовному заряду на монолог Павла Корчагина из книги «Как закалялась сталь» Н. Островского, текст песни с таким содержанием в те годы использовать в дословном переводе и пустить на советскую эстраду со смысловым настроем оригинала было нельзя, и, хорошо понимая это, А. Цфасман пригласил поэта А. Коваленкова, и тот написал другой, сугубо лирический текст, повествующий о любовных переживаниях некоего молодого человека. Этот вальс-бостон в исполнении популярного эстрадного певца Павла Михайлова в сопровождении джаз-оркестра Александра Цфасмана часто исполнялся в концертах и, получив широкую известность, был записан на пластинку под названием «Встреча» в 1939 году.

Оригинал вальса-бостона, ставшего в обработке Александра Цфасмана лирической песней «Встреча». Запись 1931 года британского джаз-оркестра Джека Хилтона:

Следует, очевидно, подробнее остановиться на некоторых записях на пластинки из репертуара джаз-оркестра А. Цфасмана того времени, и мы сделаем это чуть позже, а пока хочется проанализировать общую обстановку в эстраде 30-х годов и определить пути, по которым развивался джаз в нашей стране. В этом плане можно различить три основных направления: шумовые оркестры, театрализованные джазы и ансамбли так называемого «концертного джаза».

Основоположником первого направления был поэт-декадент Валентин Парнах, приехавший из Парижа и впервые познакомивший московскую публику с новой музыкой 1 октября 1922 года и обосновавший её право на существование также теоретически в ряде лекций, стихов и статей. Несмотря на то, что джаз-бэнд В. Парнаха явился модной новинкой и в течение трёх лет с успехом участвовал в театральных спектаклях, карнавальных шествиях и концертах, это направление не получило широкого развития, и шумовые эксцентрические оркестры в дальнейшем тоже использовались как оформительский элемент в театральных постановках, уличных шествиях и сатирически-агитационных мероприятиях на клубных сценах. Порой шумовые эффекты находили себе место в военных оркестрах, например, с успехом демонстрировались в выступлениях коллектива под руководством композитора и дирижёра Семёна Чернецкого.

Грампластинка Львовского «Теа-джаза», 1940 год.

Яркими представителями второго направления стали получившие в довоенный период широчайшую известность театрализованные джазы под управлением Леонида Утёсова, Бориса Ренского, Дмитрия Покрасса, Эмиля Кемпера, а также прибывшие к нам в 1939 году, после нападения Германии на Польшу, профессиональные коллективы Генриха Bapca, Генриха Гольда и Эдди Рознера. Эти и многие другие эстрадные и джазовые ансамбли, оформлявшие свои выступления в виде красочных эстрадных спектаклей, строили свою популярность главным образом на пропаганде песен и юмористических дивертисментов. Часто в программах имелись вкрапления джазовых элементов в аккомпанементе, а также отдельные номера, рассчитанные на выступление певца-солиста или музыканта-лидера (как, например, у Леонида Утёсова и трубача-виртуоза и шоумена Эдди Рознера).

Третье направление, где приоритет отдавался чисто инструментальной джазовой музыке в концертном исполнении и в грамзаписи, в 30-е годы определялось оркестрами Георгия Ландсберга, Леопольда Теплицкого, Якова Скоморовского, Александра Цфасмана, Александра Варламова, Виктора Кнушевицкого. Безусловно, крупнейшей фигурой этого течения является Александр Цфасман. Его ансамбль после первых, во многом подражательных западным образцам опытов, отчётливо различимых в игре созданного в 1926 году «АМА-джаза», к середине 30-х годов обрёл уверенность, самостоятельность и, что называется, собственное лицо. Яркое, сочное и одновременно лёгкое звучание оркестра Цфасмана не спутаешь ни с каким другим, он узнаётся буквально по первым тактам. Если говорить о стиле, в каком играл ансамбль, то, кроме ярко выраженной манеры самого руководителя как пианиста («страйд»), общий «саунд» оркестра производил впечатление «sweet» («сладкого») - явления, распространённого, опять же, на Западе в среде так называемого «коммерческого джаза». Однако, если там это приобрело уже в 30-х годах черты откровенного штампа, отработанных почти до автоматизма приёмов, то в построении, аранжировке инструментальных пьес Цфасмана подобного не ощущается. Они проникнуты свежестью, романтическим настроем, стремлением к тому, чтобы использовать многообразный арсенал музыкальных средств для передачи красивых, возвышенных чувств. Собственно, к подобному эффекту стремились по-своему все эстрадные и джазовые оркестры, но у каждого это получалось (или нет) по-своему, в большей или меньшей степени приближения к идеалу.

Одна из популярных пластинок джаза А.Н. Цфасмана

Александр Владимирович Варламов

Если, к примеру, попытаться применить сравнение стиля, манеры преподнесения звуковой палитры ведущих наших ансамблей с живописью, употребляя сходные термины, то, скажем, ленинградский джаз-оркестр Якова Скоморовского тяготел к чётким линиям и колориту повседневной и всем знакомой жизни. Джаз Александра Варламова (создан в Москве в 1933 году) в своём звучании напоминал изысканный экзотический цветок с картин импрессионистов. Оркестр Виктора Кнушевицкого отличался мощными, сочными красками, эпическим размахом. Коллектив Леонида Утёсова служил главным образом задаче создания фона, цветастой декорации для актёрских дивертисментов в эстрадных спектаклях и сопровождению песен. Ансамбль Александра Цфасмана вызывал ассоциации с чрезвычайно яркими, затейливыми, переливчатыми узорами, радостными, жизнеутверждающими цветовыми эффектами Ренуара или Матисса. (Кстати, одна из серий аппликаций мозаичного характера Анри Матисса так и называется - «Джаз».)

А.Н. Цфасман не замыкался в сложных, рафинированных конструкциях, гармониях и ритмах. Его искусство отличалось простотой и лаконичностью, прихотливо расцвеченной узорами аранжировкой, отчего даже традиционные ритмы, мелодические сочетания, танцы, всем знакомые и близкие, приобретали новый, свежий колорит, становились самостоятельными оригинальными джазовыми пьесами в танцевальной интерпретации. Таковы, например, «Фокс-краковяк», «Тирольский вальс», забавная юмористическая песенка-сценка «Неудачное свидание», побившая все рекорды популярности своего времени и часто появляющаяся в программах различных эстрадных коллективов и в наши дни, множество фокстротов, танго, слоу-фоксов, полек, вальсов-бостонов, которые танцевали и знали наизусть все, и в то же время это - высококлассные, отточенные джазовые пьесы, интересные для изысканного слуха знатока джаза и меломана. Так, между прочим, исподволь и с весьма приятными ощущениями, формировался вкус широкой публики и простого обывателя.