Александр Цфасман -
«некоронованный король» джаза

Целестина Коол

Грамзапись сохранила для нас джазовую пьесу из оперетты Александра Варламова «Красавица с острова Люлю» в аранжировке Александра Цфасмана - песенку-фокстрот «Юнга Джим». Оперетта по цензурным соображениям была запрещена и увидела свет лишь один раз - на своей премьере, состоявшейся на сцене ЦДРИ с участием самого А.В. Варламова. Спасибо А.Н. Цфасману, что он записал на пластинку и тем самым увековечил для нас хотя бы один номер из этой весёлой и остроумной оперетты на либретто популярного в то время писателя Сергея Заяицкого. Поёт Казимир Малахов, «звезда эстрады» 20-30-х годов, в сопровождении джаз-оркестра ВРК под управлением Александра Цфасмана, запись 1940 года. Весёлые приключения юнги Джима, спасшегося при кораблекрушении благодаря тому, что «прикрепился» к бочке с джином и подбадривал себя, активно употребляя её содержимое в открытом море, в чём принимает участие даже попытавшийся напасть на него кашалот, передала в стихотворном тексте поэтесса Елена Одаровская. (Она ещё раньше, в конце 20-х - начале 30-х годов, подрабатывала тем, что талантливо делала «подтекстовки» к эстрадным и джазовым песенкам для разных исполнителей и коллективов. Хорошо зная английский, немецкий и французский языки, делала также переводы популярных зарубежных шлягеров с пластинок, стихотворно обрабатывала их, и наши эстрадные артисты с удовольствием использовали эти тексты в своих выступлениях.) Многое из этой продукции попадало и на грампластинки, но тогда фамилия переводчика на их этикетках не ставилась (да и фамилия автора тоже, так как иностранные диски копировались и выпускались «легально-пиратским» способом). Всё же грамзапись сохранила для нас имя Елены Одаровской. Например, тексты нескольких джазовых песенок, созданных ею на английском языке для американской певицы-негритянки Целестины Коол, выступавшей в 1934 году с джаз-оркестром Александра Варламова: «Жёлтая роза», «Рапсодия любви», «Время в моих руках», «Лаллабай» («Колыбельная») и др.

Во второй половине 30-х годов Елена Одаровская была репрессирована, и потому фамилия её из печати и с этикеток пластинок исчезла. По этой причине на диске с песенкой-фокстротом «Юнга Джим» автором слов указана не она, а «подставлен» Борис Тимофеев. Фонограмма оркестровой части этой пьесы блещет яркими и разнообразными приёмами истинно джазового арсенала, что порой вызывало сомнение даже у искушенных знатоков и коллекционеров, действительно ли автором музыки считается А.В. Варламов, а не какой-нибудь известный американский композитор. Помню, по этому поводу у меня возник спор с представителем фирмы «Мелодия», где планировалось выпустить долгоиграющий диск с переписанными на него старыми пластинками А.Н. Цфасмана, правда ли «Юнга Джим» является произведением Александра Варламова. И мне пришлось это доказывать фактически. Это было в 1974 году. На обороте «Юнги Джима» (№ 10246, запись 11 мая 1940 г.) вальс-бостон «Рамона». Музыка американки Мэйбл Уэйн, аранжировка А.Н. Цфасмана. Поёт Казимир Малахов. Эта лирическая эстрадная песня-вальс стала очень популярной на Западе в 20-30-х годах. Не было певца и оркестра, не имевшего её в своём репертуаре. Автором слов тоже указан Б. Тимофеев, хотя, конечно, это не его оригинальный текст, а стихотворная версия, сделанная по подстрочнику (вполне возможно, тоже принадлежащая Е. Одаровской).

Казимир Людвигович Малахов

Артист Казимир Людвигович Малахов (1899—1980 гг.) был очень яркой звездой эстрады 20-40-х годов. Сейчас он почти забыт, а тогда одно упоминание его имени в афишах сборных концертов привлекало толпы почитателей и произносилось рядом с именами Вадима Козина, Лидии Руслановой, Леонида Утёсова, Тамары Церетели и других знаменитостей. Он начинал свою карьеру в театрально-агитационных коллективах 20-х годов «Синяя блуза», «Летучая мышь», «Теревсат» («Театр революционной сатиры») и других; пел в ресторанах, отелях, на самых различных эстрадах; записывался на пластинки. С начала 30-х годов Казимир Малахов прочно «прописался» в Московском «Мюзик-холле», став его постоянной и очень востребованной единицей. Казимир Малахов был одним из немногих эстрадных артистов, кто пел популярные джазовые песни и танго на иностранных языках - английском, немецком, итальянском, притом не только «вживую», но и был хорошо известен публике по пластинкам. К примеру, он первым в нашей стране, в 1932 году, записал на пластинку знаменитое танго Ежи Петербургского «О, донна Клара!», исполнив его на немецком языке (предположительно с оркестром Фердинанда Криша, фамилия руководителя оркестра на этикетке пластинки не указана). Это танго приобрело всемирную известность в исполнении популярнейших певцов и оркестров разных стран, но у нас существует только в записи Казимира Малахова. Пластинка очень редкая и сегодня является достоянием коллекционеров, как и другие записи этого артиста. Его резковатый, как бы «металлический» тенор, очень выразительный и своеобразный, отличался от голосов других певцов, выступавших в том же жанре. Его сразу можно было узнать. Кстати, «Рамона» была одним из «коронных» номеров в программах певца, и он записывал её на пластинку и раньше, в конце 20-х, в сопровождении пианиста Евгения Петунина, в дуэте с которым нередко играл и Александр Цфасман.

Кроме того, что К.Л. Малахов бесспорно занимал одно из ведущих мест на эстраде 20-30-х годов, он был ещё и признанной звездой футбола. Играя крайним правым полузащитником, он выступал в составе многих команд, но чаще всего в сборной Москвы и так называемой «артистической», собиравшейся из представителей культуры, артистов театров и эстрады. Это была сильная команда, соперничавшая на равных со «штатными» и порой наносившая им поражения, а также участвовавшая в товарищеских матчах с подобными командами творческих работников Ленинграда, Киева и других городов. Не раз входил Казимир Малахов и в сборную СССР. Он был любимцем москвичей. Болельщики старшего поколения помнят его знаменитый длинный «плиссировочный» удар-пас, который так и называли «малаховским», очень точный и нередко приводивший к голевому результату. Да и сам Малахов умел забивать красивые голы. Последний раз он вышел на поле в 1954 году в юбилейном матче в составе сборной команды московских артистов, когда ему было уже... пятьдесят пять! (Помнится, в 60-х годах одна из спортивных газет предприняла опрос среди специалистов, знатоков футбола и болельщиков с целью составления «идеальной» команды из лучших, самых ярких игроков всех поколений отечественного футбола. И место лучшего правого крайнего полузащитника, «хавбека», большинством голосов, в числе остальных «звёзд» этой умозрительной виртуальной команды, было отдано Казимиру Малахову.) Во время войны К.Л. Малахов участвовал в составе агитбригад артистов различных жанров, постоянно выезжал на фронт, выступая перед бойцами. Заслужил немало благодарностей и наград от командования.

Понимая, что популярность возглавляемому им коллективу - джаз-оркестру Всесоюзного Радио, приносит не только инструментально-танцевальная музыка, но и участие известных, а также новых, молодых певцов, Александр Цфасман постоянно заботится о привлечении их к выступлениям в эфире и записи на пластинки, а также о пополнении песенного репертуара в авторстве талантливых композиторов и поэтов. С ним неизменно сотрудничают его «старые», проверенные кадры: Павел Михайлов, Аркадий Погодин, «звезда» московской оперетты Клавдия Новикова, популярная киноактриса Зоя Фёдорова. Постепенно «выводятся на орбиту» именно с оркестром ВРК ещё никому пока не известные, начинающие свою карьеру в области эстрады молодые певцы: Антонина Клещёва, Михаил Михайлов. Наряду с песнями уже знакомых широкой публике эстрадных композиторов А. Лепина, Ю. Милютина, Я. Хаскина и других больше всего, пожалуй, звучат в этот период в эфире и с грампластинок в модных ритмах танго, слоу-фокса, вальса-бостона произведения самого А.Н. Цфасмана с его музыкой или обработкой популярных мелодий: «Песня любви», «Я жду письма» (поёт А. Погодин), «Как же мне забыть», «Лодочка», «Встреча» (поёт П. Михайлов), «Помню» (поёт А. Клещёва) и другие. Основной же своей задачей, как уже говорилось, Цфасман считал создание сочных, интересных, насыщенных оркестровых пьес, продолжая направление, заданное для джаза ВРК своим предшественником - А.В. Варламовым.